слоган «У каждого есть своя цена...»
сценарий Стивен Перос
продюсер Джули Бэйнс, Майкл Пасернек, Виланд Шульц-Кейл, ...
оператор Брюно Дельбоннель
композитор Йен Уиткомб, Бенни Дэвис, Лу Дэвис, ...
художник Жан-Венсен Пузо, Каролин Де Вивэз, Кристиан Эйзель, ...
монтаж Эдвард Дж. Норрис

Приз на МКФ в Мар-дель-Плата за лучшую женскую роль (Кёрстен Данст) в 2002 году.

В славной истории Голливуда есть несколько скандальных историй, о которых продолжают рядить да судачить даже десятилетия спустя. До сих пор не прояснённые обстоятельства случившегося в ноябре 1924 года трагического события во время путешествия нескольких известных людей из мира кинематографа и шоу-бизнеса на огромной яхте газетного магната-миллиардера Уильяма Рэндолфа Хёрста — это такой захватывающий и загадочный сюжет, который может сделать честь любому голливудскому детективу. Признанный американский режиссёр Питер Богданович, сделавший ленту «Кошачье мяу» (название, согласно слэнгу 20-х годов, выражает особую степень восхищения чем-либо), впервые услышал версию происшедшего, которая изложена в его фильме, ещё в начале 70-х годов от знаменитого Орсона Уэллса, собиравшегося использовать её в первоначальном варианте своего шедевра «Гражданин Кейн». Ведь эта прославленная картина во многом была навеяна личностью Хёрста. Но, по всей видимости, Уэллсу не очень-то хотелось представлять крупного воротилу прессы в некой романтически-мелодраматической тональности с непременным «роковым выстрелом» в финале, к тому же совершённым по ошибке.
А по пьесе и сценарию Стивена Пероса, которые послужили основой для ленты Богдановича, как раз получается, что Уильям Хёрст выглядит по-своему страдательной фигурой, обманутым возлюбленным, желавшим отомстить тому, кто попытался увести его любимую женщину, молодую актрису Мэрион Дэвис. Коварным же соблазнителем выступил не кто иной, как Чарльз Спенсер Чаплин или просто Чарли Чаплин, действительно имевший дурную славу покорителя юных девичьих сердец. Но в результате недоразумения оказался несчастной жертвой один из родоначальников американского искусства кино, режиссёр и продюсер Томас Харпер Инс, который к тому моменту находился в затруднительном финансовом положении и стремился поправить его за счёт соглашения о сотрудничестве с Хёрстом. Правда, повёл себя не очень порядочно по отношению к Чаплину, желая практически подставить его.
Как всё было на самом деле — никто не знает. Вероятно, мы так об этом и не узнаем. Потому что могущественный владелец яхты был способен не только представить происшедшее как внезапный случай обострения язвенной болезни Инса (по распространённым данным, он умер от сердечного приступа в связи с перенесённым острым несварением желудка), но и повлиять на то, чтобы молчали до конца жизни остальные участники вечеринки. Особенно это удивительно для журналистки Луэллы Парсонс, которая потом стала «штатной голливудской сплетницей», ведя в течение нескольких десятилетий специальную газетную колонку разнообразных слухов, но ни словом не обмолвилась о том, что случилось в ноябре 1924 года. Согласно фильму Питера Богдановича, она могла оказаться непосредственной свидетельницей выстрела, произведённого Уильямом Хёрстом, который потом был вынужден подписать с ней пожизненный контракт.
Сообщая все эти факты, можно особо не опасаться разглашения детективного секрета, поскольку похороны Томаса Инса показаны в самом начале, и сразу заявлено, что предложена лишь одна из версий событий. Для режиссёра «Кошачьего мяу», испытавшего в собственной жизни драму, в чём-то схожую с судьбой Чарльза Чаплина в этом происшествии (в августе 1980 года была застрелена ревнивым мужем фотомодель Дороти Стрэттен, с которой Богданович крутил роман), всё поведанное являет собой картину нравов Голливуда. Но трудно отделаться от ощущения, что постановщик, в прошлом — признанный кинокритик, всё-таки не в состоянии избавиться от робости по отношению к выдающимся кинематографистам (ни Чаплина, ни Инса не назовёшь удачными образами или хотя бы похожими на прототипы!). А вот кинофигуры помельче (Мэрион Дэвис и Луэлла Парсонс в острохарактерном исполнении соответственно Кёрстен Данст и Дженнифер Тилли) или относящиеся к кино по касательной (как Уильям Хёрст, весомо сыгранный Эдвардом Хёррманном) получились куда выразительнее и жизненно убедительнее.
Главное же заключается в том, что замечательный режиссёр, который некогда блистал по части кинематографического стиля, а также был склонен к драматической иронии, порой переходящей в фарс и бурлеск, неизбежно кажется уставшим и состарившимся даже в этой ленте, которая выделяется на фоне проходных работ Питера Богдановича, особенно в последнее время. До язвительной притчи о «цене славы в Голливуде» он явно недотягивает в «Кошачьем мяу», оставаясь на уровне очередной криминально-занимательной истории. Так что российский заголовок «Смерть в Голливуде», наверно, больше подходит для этого фильма, к сожалению, знаменующего, что умереть в Голливуде можно ещё и до своей физической кончины."
"Потрясающий фильм. В нем есть всё: безудержный смех, страх, веселье, танцы, а на фоне всего этого безумная ревность и необдуманные поступки. Все актеры поразительно вжились в роли и сыграли хорошо. Конечно на роль Чарли Чаплина можно было бы подобрать более убедительного актера… Но в целом, за исключением этой маленькой провинности фильм хорош."