«Американские критики назвали этот фильм одним из самых противоречивых в 70-е годы. Притча Сэма Пекинпа о насилии, том зле, которое проявляется в тихом человеке, осуждалась нашими киноведами за биологическую трактовку природы жестокости, за эстетизацию брутальных сцен. Разгадку названия искали у Конфуция, вскрывая, так сказать, идеалистические корни философской концепции режиссера, вроде бы настаивающего на двойственной сущности человека, который может сочетать в себе одновременно и доктора Джекила, и мистера Хайда (если вспомнить знаменитую повесть Стивенсона, который, между прочим, написал ее под влиянием «Двойника» Достоевского). Любопытно, что картина была снята американцем Пекинпа в Великобритании в один год с лентой «Заводной апельсин», тоже английской работой американца Стенли Кубрика — его антиутопией о той же проблеме насилия в обществе.
И все же к фильму «Соломенные псы» не стоит подходить ни с точки зрения верности социальной реальности, ни с позиции целого философского учения. Сэма Пекинпа прежде всего интересует занимательный сюжет, он обожает эффектную кинематографическую подачу материала.
Зрители напряженно следят за метаморфозой Дейвида, американца-математика, интеллигента в очках, «робкого, как ягненок» (по определению одного французского критика), который после изнасилования его жены Эми негодяями из английской деревушки начинает жестоко мстить за совершенное надругательство. Кстати, эпизод изнасилования — один из впечатляющих в истории мирового кино по мастерству монтажа, созданию страшного образа психического и физического поругания человека. Не знающая границ месть Дейвида воплощается в серию шоковых действий, оборачивается «тотальной войной» против всего мира, отныне чуждого и враждебного.
Пекинпа анализирует состояние человека в «пограничной ситуации», когда действительно могут высвободиться спрятанные в подсознании инстинкты. Они отнюдь не присущи ему имманентно, изначально, а приобретены в результате существования в обществе, которое поражено насилием и способствует явному и скрытому подавлению личности. Как и Кубрик, а годом позже — англичанин Джон Бурмен уже в американской ленте «Избавление», режиссер фильма «Соломенные псы» просто моделирует вполне возможный вариант. Герой, непосредственно столкнувшийся с проявлениями зла, теряет терпение и отвечает «противлением насилию». И это выглядит как отмщение не конкретным лицам, а всей подавлявшей системе, тому прессу, который принуждает быть «заводными апельсинами» или «соломенными псами».
Дастин Хофман сыграл одну из своих лучших ролей, потрясающе показав закономерность перемены в Дейвиде, который в порыве гнева, но с хладным умом всегда расчетливого в своих действиях человека науки решился на отчаянный бунт. Тем более, что все его, так сказать, превентивные меры ранее оказались бесполезными для людей с варварским сознанием. И в самом начале фильма Дейвид (между прочим, чем не кроткий библейский Давид, сразившийся в неравном бою с великаном Голиафом?!) требовал справедливого суда, а не слепой расправы, когда вступился за деревенского полудурка, случайно придушившего девушку. Не случайно в финале они оказываются вдвоем в машине на неведомой им дороге в предутреннем тумане — одинокие изгои, перекати-поле, «соломенные псы». © Сергей Кудрявцев
[/color]

---

«От фильма с таким названием ожидаешь какой-то древней истории. Скажем, 17-18 век, дикая Англия - полуостров Корнуолл, например, или северные графства, изнывающие от соседства с Шотландией. И какая-то легенда, царящая в этих краях. Легенда о Соломенных Псах, которые творят там вещи. Обязательные герои: молодая вдова в чепце (хозяйка таверны), сорокалетний капитан (ветеран Войны за испанское наследство, уснащенный шрамами и орденами), а также местный сквайр (маниакальный охотник за Соломенными Псами). Два мужчины вьются вокруг вдовы, надеясь завоевать ее сердце. Но, чтобы добиться это, надо победить Соломенных Псов, которые забрали жизнь у ее покойного мужа и маленького сына.
Так вот, ничего подобного в фильме нет. Действие происходит в наши дни - вернее, это время в 1971 году можно было назвать "нашими днями". Главные герои - математик-астроном Дэвид Самнер и его юная сексапильная жена Эми. Действие происходит таки в Англии, причем в весьма отдаленном уголке. По-моему, даже вересковые поля там показывают. Дэвид - американец, он приперся на острова потому, что отсюда родом его жена. Он решил жить здесь — в сельской тиши и восхитительном уединении заниматься делом, то есть писать на доске бесконечные формулы. Но сладостные мечты разбиваются о грубую действительность. Люди в поселке, где находится дом Эми, не слишком обезображены интеллектом. Они настроены по отношению к математику-астроному настороженно-насмешливо. Один здоровый лоб начинает подбивать клинья к Эми, припоминая ей какие-то прошлые деньки. Опять же, всяческий быт заедает: ненавистная Дэвиду кошка шастает по дому везде, где пожелает, группа местных охламонов, нанятых для ремонта гаража, стучит молотками и мешает сосредоточиться. Да и жена, если честно, весьма далека от идеала верной подруги ученого.
Все идет к конфликту Дэвида с окружающим миром. И когда нарыв лопается, последствия оказываются ужасными. Тихий математик становится совершенно другим человеком, оправдывая своим поведением слоган, сопровождавший этот фильм в американском прокате: "Стук в дверь означает рождение одного человека и смерть семерых!"
При чем тут Соломенные Псы, спросите вы? Вот и я спрошу. Ответа в фильме нет. Более того, нет даже намека. Сэм Пекинпа, очевидно, рассудил, что его зритель должен быть достаточно подкован и эрудирован, должен хватать такие вещи на лету. На коробке кассеты написано, что соломенными псами назывались артефакты в Древнем Китае, их боготворили, а потом сжигали. Сергей Кудрявцев в когда-то культовой книжке "500 фильмов" пишет: "Разгадку названия искали у Конфуция, вскрывая, так сказать, идеалистические корни философской концепции режиссера, вроде бы настаивающего на двойственной сущности человека, который может сочетать в себе одновременно и доктора Джекила, и мистера Хайда". Знаете, как называли такое объяснение в годы моей молодости? "Дело ясное, что дело темное". "Искали", но не нашли. "Вроде бы сочетающего", а вроде бы и нет. В общем, примем к сведению информацию о том, что в Китае была легенда о Соломенных Псах, и будем ее трактовать в применении к фильму так, как позволит каждому сообразительность, эрудиция и гражданская сознательность.
К слову, на отечественных кассетах слоган другой, куда более конкретный: "До "Бешеных псов" Квентина Тарантино были "Соломенные псы" Сэма Пекинпа".
В общем, такие вот дела. Фильм - из разряда тех, которые надо посмотреть, даже если не хочется. Он сделан хорошим, очень хорошим специалистом своего дела. Состоящий из двух совершенно неравнозначных частей, он сначала завораживает и убаюкивает, а потом взрывается и наотмашь бьет вас по макушке. Сращивание этих двух частей произведено весьма грубовато, но, вероятно, таков был замысел. Великолепно показано, как нарастает напряжение, как копятся взаимные обиды, которые с каждой минутой увеличивают неизбежность взрыва. Что особенно ценно - фильм заставляет шевелить мозгами. Мотивы поведения Дэвида, который вдруг становится совершенно другим человеком, поначалу кажутся абсолютно идиотскими. Пока не вдумаешься и не найдешь как минимум три объяснения его поведению. И начинаешь проецировать ситуацию, изображенную в фильме, на себя, на своих знакомых. И занимаешься этим три дня. Потом это, как простуда, проходит бесследно, и ты, обновленный и очищенный, готов к дальнейшей жизни.
Что еще? Безусловно, Дастин Хоффман. Его игра здесь - просто потрясающая! В первой половине фильма он не демонстрирует ничего особенного. Но вторая половина - это даже не бенефис его, это просто какой-то актерский фейерверк. Возможно, до таких высот он никогда в своей карьере больше не добирался. И уж наверняка не доберется.» © Джон Сильвер

Показать скриншоты