Первый в истории фильм, полностью снятый на цифровую фотокамеру вместо стандартно используемой видеокамеры. В ходе производства картины было отснято 109 млн. кадров. Продолжительность съемочного процесса составила 55 недель (чуть больше года).
Все куклы, задействованные в производстве картины, сделаны из нержавеющей стали.
Фильм посвящен памяти исполнительного продюсера Джо Ранфта. Джо погиб 16 августа 2005 года в результате автокатастрофы.
Для того, чтобы заставить невесту моргнуть, создателям картины требовалось 28 кадров.
Дизайн большинства персонажей создал сам Тим Бёртон.
Актёры озвучивали своих героев до начала съёмок.
Песня Костотряса «Останки дней», в которой рассказывается предыстория Эмили, написана в духе джазовой песни Кэба Кэллуэя 1930-х годов. На кастинге на её исполнение было прослушено более 27 человек, но в конце концов её исполнил сам композитор.
Для ускорения процесса съёмки было создано 14 кукол Эмили, 14 кукол Виктора и 13 кукол Виктории.
В проекте было задействовано 22 аниматора — каждый из них работал со средней скоростью 6 секунд мультфильма в неделю.
Отец Виктории по ошибке называет Виктора Винсентом. «Винсент» - название самого первого мультфильма, созданного Тимом Бёртоном.
Поющего скелета (англ. Bonejangles), который в песне рассказывает историю Эмили, озвучивал автор саундтрека, композитор Дэнни Элфман.
Куклы, использованные в фильме, имеют высоту около 30 сантиметров. Помимо прочего, в них встроены специальные механизмы, которые размещаются у них в голове. Механизм позволяет куклам моргать или открывать рот, и сделан он так, чтобы аниматорам, настраивающим куклу, не приходилось дотрагиваться до её лица.
Для того, чтобы показать равнодушие и формализованность викторианского мира, мир живых был изображен в цветах, близких к ферротипу и дагерротипу.
Технология механического управления лиц кукол ранее использовалась только для съёмок рекламных роликов.
Это первый покадрово снятый мультфильм, смонтированный с использованием «Final Cut Pro» компании Apple.

29.01.2006
Труп невесты
Информация о фильме...

Труппа трупов, и фирменная романтика некромантии от режиссера-поэта печального образа Тима Бартона. Его мертвые не населяют хорроры и не подаются в зомби: они просто продолжают жить, перейдя из одного состояния в другое без новых привычек, но с привычками старыми.

Смерть — только новый статус и новый вид, а в остальном, прекрасная маркиза, все по-прежнему хорошо. Как будто Иван Васильевич сменил профессию и переехал в качественно другие края где-то в земных недрах, но с не принципиально измененными условиями обитания. Этакая территория Аида в прочтении Бартона. Он почитает предков и своих, и чужих, и отправляет загробные культы и ритуалы, как заправский жрец, но делает это по-своему: не пугает массы кровожадными мертвыми нелюдями, как многие трусливые кинематографисты, а заверяет, что покойники остаются людьми — такими, какими были при жизни. Взрослый ребенок Бартон продолжает играть в куклы, но игры у него совсем не детские.

Католическое чистилище в бартоновском сознании — загробное царство, отсканированное точь-в-точь с царства под солнцем. В бозе почившие развлекаются, исполняют в кабаках сольные номера, рыдают, и глушат спиртное. А куда спиртное попадает, и как почувствовать вкус свадебного торта, и зачем тогда вообще и пить, и свадебный торт — вопросы педантизма, совершенно несопоставимые с категориями вечности. Все там будем — таков неутешительный прогноз, не дающий Бартону покоя, поскольку умирать никому не хочется. Хочется верить, что жизнь будет продолжаться всегда, а на небе ли, или под землей — несущественно: главное знать, что все сиюминутное не напрасно. Ну, а потом… так же будем шляться по забегаловкам, рассуждать о самих себе и других, ходить в гости, и даже сидеть в очередях рядом с Битлджусом.

Сказать о том, что Бартон совершил еще одно ритуальное действо, и создал вот такой кукольный мульт — значит, не сказать ничего. Потому как мульт, снятый цифровиком, в бартоновской жреческой практике числится первым; до этого были фильмы с той же эстетикой и подачей — «Битлджус», «Сонная лощина», проникнутые светлой грустью и скорбным весельем. Зрелище, прямо скажу, специфическое. На сеансах плакали, смеясь, и смеялись сквозь слезы. Даже бартоновский «Бэтмен» не лишен мрачноватого видения действительности сквозь лупу неумолимо надвигающегося персонального конца света. Есть во всем этом свой неповторимый колорит, который кому-то нравится и подвигает на поиски смысла жизни, а кому-то набивает оскомину с первых же кадров.

Бартон делает, как умеет, как может, и как хочет — имеет полное право на самовыражение. Но невозможно не узнать его почерк: в этом сила священнодействия. Его грустные сказки не вколачивают вам в голову глубокую мораль, и не запугивают домыслами о «всей правде жизни после смерти» (да ее просто никто не знает!) Печальный мастер рисует «ужасы» в реальном мире, а загробное существование становится отражением действительности, с теми же проблемами, образами, и бытовухой. Чтобы компенсировать ограниченные возможности кукольной выразительности, пластики, надо сразу создать понятный типаж — выявить наиярчайшие характеристики посредством «говорящего» облика. В итоге получается замечательный гротескный набор из недочеловеков и симпатяг наверху, и симпатяг-симпатяг-симпатяг внизу.

Почему внизу одни симпатяги? Потому что хоть они и разной степени тления-разложения, а все же, наверное, недочеловеки попали в места более отдаленные, которых нам не показывают. (Оттуда полезут жители ужастиков). Итак, с кукольным набором все ясно с первого на них взгляда. Кто не слепой — тот, соответственно, не ошибется. Кто не глухой, тот все равно не услышит оригинальной озвучки, с голосами Джонни Деппа, Хелены Бонем Картер и Эмили Уотсон. (Мы получили русский дубляж, на сей раз вполне необломный).

Надо отметить, что режиссер питает пристрастие к определенным актерским персоналиям, ни в какую не желая с ними расставаться по принципу «старый друг лучше новых двух». Небольшой экскурс в «перечень постоянства»: Джонни Депп и Вайнона Райдер сыграли главные роли в нашумевше-известном «Эдварде — руки-ножницы», после чего Джонни (самый рассамый любимый-прелюбимый) отправился в фильмы «Эд Вуд», «Сонную лощину», отдал свой голос кукольному Виктору «Трупа невесты», и сыграл в сказочке «Чарли — шоколадная фабрика». Вайнона засветилась в «Битлджусе» вместе с Майклом Китоном, перекочевавшим в следующий громкий проект «Бэтмен», а позже в «Бэтмен возвращается». Хелена Бонем Картер из «Планеты обезьян» перезагрузилась в «Крупную рыбу», затем на вышеупомянутую озвучку мертвой невесты, (и в объятия Бартона — но это совсем другая история, страна).

Культ предков вообще один из самых древних и первостатейных ритуалов, сложившихся на заре зарождения мифологии, и религии. Бартон это помнит, принимает, и, наверное, некоторое пространство его дома отведено под фотографии праотцов и праматерей. Отдавая им дань уважения, он священнодействует на съемочных площадках, и над монтажным столом, остро ощущая, как внутри тикает биологическая бомба с часовым механизмом. Свой страх перед притаившейся в дальнем закоулке старухе с косой Бартон обыгрывает по собственной методе. Так возникает и свойственный его произведениям «черный юмор», и элементы, стилистика и идеология готической субкультуры. Так возникает невеста, ставшая трупом, и все те, кто ими был или станут в будущем.

Как ни странно, но единственный мультик среди многочисленных фильмов явился самым радикальным и последовательным манифестом режиссерского восприятия. Тематика крайне деликатна, любой перегиб, перекос и занос вправо-влево чреват непредвиденными последствиями. Но оказывается, все-таки удается балансировать, даже не прибегая к помощи сусальных красивостей, и красивых актеров игрового кино. Если в сердце по сию пору обнаруживается любовь к куклам Машам, куклам Дашам, превратившимся в потрепанных чудовищ из страшилок вашего младенчества; если вы не боитесь тоски-печали; образов и подобий; если желаете совершить путешествие в запредельные области — тогда, возможно, бартоновское творение сконструировано для вас. А вот я после просмотра не избежала тяжелого приступа меланхолии…

| Екатерина Русанова

Оскар, 2006 год

Номинации (1):
Лучший анимационный фильм

Венецианский кинофестиваль, 2005 год

Победитель (1):
Приз «Future Film Festival Digital Award»
[/shots]