Формат: MP3, tracks, 320kbps
Год выпуска: 2005
Страна: Россия
Жанр: ретро-фолк
Продолжительность: 01:13:20
Описание: _
Песни Сибирской каторги

01-Д.Ершов - Скажи мне товарищ,как попал ты в рудник (1915)
Песня Сибирской каторги.Автор неизвестен.
02-Н.Плевицкая - По диким степям Забайкалья (1908)
Песня Сибирской каторги.Автор неизвестен.
03-Л.Сибиряков - Прощальное слово (1905)
Песня Сибирской каторги.(М.Слонов-С.Скиталец)
04-Л.Сибиряков - Звезда,прости,пора мне спать (1914)
Песня Тобольской каторги.Автор неизвестен.
05-Л.Сибиряков - Ах ты,солнце,солнце красное (1910)
Песня Сибирских каторжан в обработке М.Слонова.Автор неизвестен.
06-Л.Сибиряков - Зачем я,мальчик,уродился (1909)
Подольская воровская песня каторги.Автор неизвестен.
07-Л.Сибиряков - Идёт он усталый (1909)
Песня каторги.Автор неизвестен.
08-Ф.Шаляпин - Она хохотала (1913)
Песня каторги.(Г.Лишин-А.Майков)
09-Ф.Шаляпин - Солнце всходит и заходит (1910)
Песня каторги.Автор неизвестен.
10-Хор каторжников - Не гулял с кистенем (1910)
Песня Сибирской каторги.Автор неизвестен.
11-В.Севостьянов - Хоть трава не расти (1913)
Песня Вологодской каторги в обработке В.Гартевельда.(А.Шмидтгоф-А.Шмидтгоф)
12-Н.Шевелев - Песня каторжника (1909)
Песня каторги в обработке В.Дианина.Автор неизвестен.
13-Е.Гиляров - Погиб я,мальчишка (1912)
Песня Сахалинской каторги.Автор неизвестен.
14-Хор бродяг под упр.Скалкина - Ермак (1910)
Песня покорителей Сибири.Автор неизвестен.
15-Н.Шевелев - Колодники (1909)
Песня каторги в обработке Г.Лишина.Автор неизвестен.
16-Хор каторжников Тобольской каторги - С Иркутска ворочуся (1911)
Песня каторжан.Солирует баритон с балалайкой.Автор неизвестен.
17-Хор каторжников Тобольской каторги - Славное море,сященный Байкал (1911)
Народная песня.Автор неизвестен.
18-Хор каторжников Тобольской каторги - Говорила сыну мать (1910)
Песня каторжан.Солирует тенор с балалайкой.Автор неизвестен.
19-Н.Плевицкая - Горе преступника (1911)
Песня Сибирской каторги.Автор неизвестен.
20-Н.Плевицкая - По старой Калужской дороге (1911)
Песня Калужской каторги.Автор неизвестен.
21-Н.Плевицкая - Стенька Разин (1911)
Песня из репертуара каторжан в обработке В.Гартевельда.Автор неизвестен.
22-Ф.Шаляпин - Легенда о двенадцати разбойниках (1920)
Народная песня из репертуара каторжан в переложении В.Гартевельда.Автор неизвестен.
23-Хор каторжников - То не ветер ветку клонит (1910)
Народная песня.Солирует бас.Автор неизвестен.
24-С.Садовников - Ах ты,доля (1910)
Тобольская каторжная песня в переложении В.Гартевельда.Автор неизвестен.
25-С.Садовников - Прощай,мой сын (1910)
Из репертуара песен каторжан Сахалина в обработке В.Гартевельда.Автор неизвестен.
Доп. информация: Необычный концерт, посвящённый песням каторжан и Сибирских инородцев, состоялся 6 апреля 1909 года в Большом зале Московского Благородного собрания. Огромный колонный зал ломился от публики,среди которой было немало представителей аристократии и высшей администрации. В зале можно было заметить также несколько мундиров тюремного ведомства, чиновники которого первый раз в жизни пришли послушать знакомые им по тюрьмам песни в не совсем привычной обстановке.
Хоры и боковые ненумерованные места как всегда занимала молодёжь, студенческие тужурки и гимназические блузы мешались с простенькими женскими кофточками и скромными платьицами. Рождённая суровой тюрьмой и угрюмой Сибирской тайгой, незнакомая обществу,музыка мира отверженных заставляла молодые глаза гореть от ожидания. Нетерпеливые возгласы с боковых рядов с требованием начать концерт несколько раз перебивали В.Н.Гартевельда,читавшего доклад.
Во время концерта, на котором не было артистов, поскольку прослушивались граммофонные пластинки, настроение аудитории резко изменилось. Бурным аплодисментам не было конца,кака и требованиям "спеть на бис".при исполнении грустных напевов, как, например, "То не ветер ветку клонит", весь зал замирал,но зато после песни аплодисменты превращались в настоящий гром. "Подкандальный марш" с лязганьем кандалов и визгом гребёнок заставили повторить несколько раз. Успех концерта превзошёл все ожидания.
Большая часть представленных на диске песен каторжан была собрана и записана профессором В.Н.Гартевельдом во время его экспедиции по Сибири. Позже они были исполнены профессиональными певцами и запмсаны на грампластинках компанией "Граммофон". Успех этих записей был так велик, что другие фирмы выпустили пластинки с аналогичным репертуаром.
Вот что рассказывал Гартевельд о своих встречах с каторжанами. "В тюрьме были запрещены всякие музыкальные инструменты. Аккомпанемент некоторых песен исполнялся на гребешках с равномерными ударами кандалов. Игру на гребешках ввели матросы с "Потёмкина". У них во время этапа по Сибири был целый оркестр из этих инструментов. Хор поёт с закрытым ртом-получается нечто, замечательно похожее на стон,-гребешки ехидно и насмешливо пищат, кандалы звенят холодным лязгом. Картина, от которой мурашки бегут по спине! Эти песни не для слабонервных. По воспоминаниям "очевидцев" прослушивание их в мрачной обстановке Тобольской каторги производило потрясающее впечатление. Трудно поверить,но плакали даже надзиратели! В этих песнях поражает всё, и, конечно же, само исполнение. Некоторые песни мне приходилось попросить повторить, так как трудно было с первого раза точно записать их гармонию. Когда пение закочилось, опять зазвенели кандалы, застучали винтовки, вся группа выстроилась и удалилась. Я собрал свои записи, простился со смотрителем и уехал из тюрьмы домой в гостиницу, но ещё долго в моих ушах стояли страшные звуки".
Не менее потрясла Гартевельда и другая встреча, во время которой он понял, что среди каторжан есть настоящие артисты. "Артиста-каторжника звали Клочков.Начал он как-то вяло,нерешительно и потом вдруг запел "Долю" (24 трек), песню, очень популярную в Сибири. Тут он весь преобразился. Голос его (хотя и небольшой, но симпатичный тенор) с невыразимой тоской и глубоким чувством передал эту песнь.
"Не за пьянство и буянство
И не за ночной разбой
Стороны родной лишился...
За крестьянский мир честной!"
-буквально стонал Клочков. Но меня Клочков поразил даже не столько пением, сколько игрой на балалайке. Техника у Клочкова колоссальная. Его смело можно назвать балалаечным Паганини! Клочков спел мне с балалайкой 6 песен, последняя из которых начиналась словами :
"Зачем я мальчик уродился,
Зачем тебя я полюбил.
Ведь мне же суждено судьбою
Идти в сибирские края!"
Словами :
"Дойду до русской я границы
Урядник спросит : "Чей таков?"
Я назову себя бродягой
Не помню родины своей!.."
закончил Клочков свой "сеанс".
Я горячо благодарил его, пожимая ему руку, а он мне тихо шептал : "Похлопочите, Ваше Благородие, чтобы мне денька хотя бы на два оставили балалайку!" Но когда я попросил об этом начальника, то он категорически заявил, что это невозможно, что он сам может быть в ответе, если сможет узнать тюремный инспектор."Отдай, брат, балалайку",-обратился он к Клочкову. Но тут произошло что-то неожиданное, нелепое, ужасное!... Тихий и смирный Клочков смертельно побледнел. Глаза его налились кровью, и он, приняв угрожающую позу, закричал, размахивая балалайкой: "Не отдам!... Убью!... Не отдам!" Мы все остолбенели. "Возьмите у арестанта балалайку!"-холодным, звенящим голосом скомандовал начальник. Клочков, тяжело дыша, ждал. Солдаты и надзиратели бросились к нему, но он, очевидно понял, что силы неравные (три винтовки, две сабли и четыре револьвера против одного) и безропотно опустил балалайку на пол. Солдат её поднял и торжественно поднёс к начальнику. Мы все облегчённо вздохнули. А Клочков сам упал на пол и зарыдал. Никогда в жизни я не видел таких ужасных рыданий. С ним была истерика, и только врач, который случайно находился в тюрьме, смог привести его в чувство. Когда его успокоили, я ещё раз горячо его поблагодарил и сказал ему: "Я на Ваше имя, Клочков, положу в конторе 5 рублей (это огромные деньги в тюрьме). А Клочков угрюмо мне ответил: "Эх, барин, нешто за песни можно брать деньги! Но вот если будет Ваша милость в городе Романов- Борисоглебске, что недалече от Ярославля, поставьте свечку и закажите панихиду за упокой рабы Божьей Аграфены..." И, почти улыбаясь, он сквозь слёзы просил дать ему на минуту балалайку. Ему дали. Он бережно взял инструмент, два раза поцеловал его и вернул надзирателю".
(Александр Тихонов)