• Мексиканские чиновники выдали разрешение на съёмку фильма при том условии, что крестьяне в фильме обязательно должны быть одеты в чистые белые рубахи. Кроме того, они потребовали, чтобы сценарист Уолтер Ньюман заранее выехал на место съёмок, чтобы познакомиться с жизнью мексиканских земледельцев, но Ньюман отказался.
• Изменения в сценарий вносил Уолтер Робертс, и они были достаточно значительны, чтобы он получил место в титрах как соавтор сценария, однако Ньюман не захотел быть «соавтором» своего сценария и в итоге совсем снял своё имя из титров.
• Актёрский состав фильма набирался очень быстро, чтобы закончить кастинг до начала очередной актёрской забастовки.
• На роль Вина пробовался тогда ещё совсем молодой Джин Уайлдер.
• Первоначально на роль Бритта был утверждён Стерлинг Хайден, но по неизвестной причине он не смог сниматься. Джеймса Коберна на роль Бритта предложил Роберт Вон — они с Коберном были друзьями ещё со школы. Коберн был большим поклонником «Семи самураев» и больше всего ему нравился самурай Киудзо, аналогом роли которого в «Великолепной семёрке» стала как раз роль Бритта.
• Фильм снимался как повторение «Семи Самураев», а сам фильм «Семь самураев» был снят А. Куросавой под впечатлением от советского фильма «Семеро смелых».
• Стив Маккуин очень хотел сниматься в этом фильме, но его отказались отпустить со съёмок телесериала «Разыскивается живым или мёртвым». Маккуин, однако, разбил машину и, сказавшись больным, снялся в «Великолепной семёрке» в тайне от телестудии.
• Будущий знаменитый композитор Джон Уильямс участвовал в записи музыки к этому фильму — он играл в оркестре на рояле.
• На съёмочной площадке фильма Юл Бриннер отпраздновал свадьбу с Дорис Клайнер.
• Бриннер, который был ниже ростом, чем Стив Маккуин, строго следил, чтобы в кадре с Маккуином он выглядел выше. Для этого на том месте, где должен был стоять Бриннер, насыпался холмик земли. Маккуин, проходя мимо таких холмиков, из вредности каждый раз их притаптывал. Бриннер и Маккуин постоянно соперничали в кадре: Маккуин нарочно «перетягивал на себя одеяло», сдвигая шляпу на затылок или на переносицу или делая ещё что-то необязательное, но хорошо заметное камере. Бриннера это очень раздражало, он даже нанял специального ассистента, чтобы тот считал, сколько раз во время съёмок Маккуин без необходимости поправит шляпу.
• Многие моменты фильма были спародированы в комедии Джона Лэндиса «Три амигос».
• Фильм занимает 2-е место по посещаемости среди всех зарубежных лент в советском кинопрокате.

• Поразительно, но факт! Один из любимых фильмов советского и французского народов (67 млн. зрителей на серию в СССР, 7 млн. посещений во Франции) совершенно не покорил американскую публику, несмотря на то, что критики высоко оценили усилия опытного профессионала Джона Стёрджеса по перенесению сюжета знаменитой ленты «Семь самураев» Акиры Куросавы на территорию Дикого Запада. И только сейчас в imdb можно найти довольно значительный балл (7,8 из 10), поставленный современными зрителями, которые с опозданием воздали «Великолепной семёрке» по заслугам.

Согласно американизированной версии самурайской истории, два мексиканских пеона обращаются за помощью к благородному янки-ковбою, который, в свою очередь, набирает ещё шестерых, чтобы расправиться с бандой преступников, терроризирующих деревенских жителей. Любопытно, что в актёрской семёрке тогда был широко известен в США лишь Юл Бриннер, а Стиву МакКуину, Чарльзу Бронсону и Джеймсу Кобёрну ещё предстояло завоёвывать популярность у публики.

Картина Стёрджеса, разумеется, проигрывает по художественной значимости произведению Куросавы, лишена трагически-эпического звучания, присущего японскому шедевру. Но нельзя не отдать должное мастерству американского постановщика, который кинематографически выразительно и увлекательно представил более приключенческую (в соответствии с жанром вестерна) легенду о семерых добровольных защитниках справедливости. Захватывающая музыка Элмера Бёрнстина усиливает впечатление драматического напряжения, позволяя неподдельно переживать за судьбы героев, даже если не так уж трудно догадаться, что и на этот раз добро, пусть вооружённое кольтами, несомненно восторжествует.

Спустя годы что-то может покажется наивным, даже разочаровывающим — людям свойственна переоценка кумиров, идеалов детства и юности. Но «Великолепная семёрка» внесла животворную, обновляющую струю в одряхлевший к исходу 50-х годов жанр вестерна. Коллективный портрет отважных героев, которые вступаются за обираемых крестьян — новаторское достижение Джона Стёрджеса. Он, в общем-то, покусился на культ американского индивидуализма и воспел братство людей, объединившихся для благого дела, хоть первоначально и не без корысти. Не этот ли мотив преодоления индивидуализма ради самопожертвования даже во имя посторонних потом был отыгран Клинтом Иствудом в удостоенном четырёх «Оскаров» фильме «Нет прощения» / «Непрощённый»?! А режиссёр «Великолепной семёрки», переосмыслив «самурайские ленты», создал своего рода прецедент, открыл новый путь для последователей, которые желали модификации и совершенствования любимого американского жанра.

Не случайно, что так называемая «долларовая трилогия» итальянца Серджо Леоне (а «За пригоршню долларов» вообще является таким же вольным римейком, но другой картины Куросавы «Телохранитель»), который не мог не ориентироваться на опыт «скрещивания», предпринятый Стёрджесом, была встречена на родине вестерна уже благосклоннее. В свою очередь, автор «Великолепной семёрки» испытал влияние Леоне в более поздних работах «Джо Кидд» и «Лошади Вальдеса», а первая из них, кстати, с участием Клинта Иствуда, прославленного как раз итальянским постановщиком, стала, по иронии судьбы, самой доходной для Джона Стёрджеса более чем за 30 лет кинокарьеры.

«Великолепная семёрка» впоследствии имела три прямых, более слабых продолжения — «Возвращение семёрки», «Ружья великолепной семёрки» и «Великолепная семёрка снова в седле!», а также всевозможные подражания, в том числе — и в советском кино, где пытались создать своеобразный жанр историко-революционного «истерна».

1991.