За свою жизнь адвокат Федор Плевако провел более 200 судебных процессов. Выиграл почти все. Это были самые громкие судебные тяжбы в России. К Плевако выстраивалась очередь из клиентов на несколько лет вперед. Сам Федор Никифорович объяснял секреты своих удач очень просто: "За прокурором стоит молчаливый, холодный, незыблемый закон. А за спиной защитника – живые люди. Они полагаются на своих защитников, взбираются к ним на плечи и страшно поскользнуться с такою ношей".

Судьба знаменитого адвоката началась с того, что ему пришлось защищать самого себя. Свою первую защитительную речь Федор произнес, будучи младенцем, на руках у обезумевшей от невыносимой жизни женщины. Это случилось в городе Троицке в 1842 году. Мещанка Екатерина, незаконная жена чиновника таможенного ведомства Василия Ивановича Плевако, устав от постоянной травли, после рождения четвертого ребенка в отчаянии решила утопиться вместе с младенцем. Один миг отделял ее от страшной черты. И вдруг мальчик закричал, да так сильно, что мгновенно привел мать в чувства и остался жив. При крещении мальчик получил имя Федор, а отчество ему дал крестный отец, крепостной Никифор. Сам же Василий Иванович Плевако так и не женился на Екатерине Степановне. Двое их детей умерли, а двое – Дормидонт и Федор так и выросли незаконнорожденными, что значило тогда лишенные всяческих прав.

Летом 1851 года Василий Иванович Плевако переселился со всей своей внебрачной семьей из Троицка в Москву. Выйдя в отставку и стремясь дать своим детям достойное образование, он определил их в коммерческое училище на Остоженке. Пришлось заплатить сразу за все обучение – 12,5 тысяч рублей – огромные по тем временам деньги. Первый год обучения они закончили лучшими учениками. Но на втором году, за неделю до рождественских каникул их исключили как незаконнорожденных. Это был страшный удар для семьи.

Отец отправился в Петербург, просить защиты у государя, но в высочайшем покровительстве ему было отказано. Благодаря долгим отцовским хлопотам, после года мытарств детей приняли в первую московскую гимназию. Но Василий Иванович, не выдержав всех этих унижений, в 1854 году умер, а через 3 года, после болезни ушел из жизни и старший брат Федора Дормидонт.

15-летний Плевако остался с матерью и младшей сестрой на руках. Он продолжает учебу, подрабатывает, где возможно, помогая сестре и матери, и в 1859 поступает в Московский университет на Юридический факультет. Окончание университета совпало со временем больших перемен в России. Страна только успела пережить отмену Крепостного права, как на подходе было новое социальное потрясение – Судебная реформа. Полуфеодальная царская Россия неожиданно получила самую демократическую и прогрессивную форму организации судебной власти. На смену безгласному письменному судебному процессу пришел открытый суд народных представителей, присяжных, и публичное состязание обвинения и защиты. Самые ярые сторонники всех преобразований – вчерашние студенты, среди них и Федор Плевако, поступивший помощником к присяжному поверенному.

Первые процессы и защитительные речи молодого адвоката не остались незамеченными. У него стали появляться клиенты, богатые купцы. С первого гонорара Федор купил себе фрак за 200 рублей, немыслимая роскошь.

С 1878 года Федор Никифорович начинает зарабатывать огромные деньги. Покупает себе роскошный двухэтажный дом на Новинском бульваре, ведет богемный образ жизни, лихо гоняет на тройках с бубенцами, устраивает грандиозные попойки с цыганами, поет песни до утра. А то зафрахтует целый пароход до Саратова и едет к другу беседы вести у камина. Бедным Плевако никогда не отказывал. Денег не брал. Больше того, кормил и в доме своем держал, пока шел процесс. Помнил свое голодное прошлое. А вот с купцами не миндальничал – деньги брал огромные, говорили, что богатый клиент платит не за себя одного, а за тех, кого адвокат защищает бесплатно.

Своими речами он совершенно перевернул представления общества об адвокатах. Адвокат, по мнению Достоевского, это обреченный на бессовестность человек. Но Плевако всей своей деятельностью доказал обратное. Не зря его девизом были слова Горация: "Плачь сам, если хочешь, чтобы я плакал". И он плакал. Вот только сердце все сильнее болело от людской боли.

В 1888 году умирает мать. Всю свою жизнь он чувствовал себя в огромном долгу перед ней. Смог бы он так проникновенно и ярко объяснять человеческие страдания, если бы сам не прошел через них уже в раннем детстве? И вот теперь он один. Нет, конечно, не один – и собственные дети, и любимая Машенька, дороже которой у него теперь никого нет.

Царский манифест 17 октября 1905 года вдохновил Плевако. Он с энтузиазмом устремился в политику, вступил в партию Октябристов. От них и был избран в Третью Государственную Думу.

Речь Федора Никифоровича 20 ноября 1907 года была первой и последней его думской речью. Его слова стали завещанием будущим политикам, которых он предостерегал от революционной хирургии и обращал внимание на старую истину: "История повторяется, причем не обязательно как фарс, а может как еще большая трагедия. Не кровью и насилием возродится мир". Низменные средства пятнают самую высокую цель. Друзья считали ошибочным его решение уйти в политику. Но что случилось – то случилось. Пока адвокат защищал людей от произвола чиновников, сердце болело. А когда он стал бороться с государством, с властью для блага огромного числа людей сердце не выдержало. Это случилось 23 декабря 1908 года. Федору Никифоровичу было 67 лет. За 3 недели до смерти он распорядился: "Венков на могилу не класть, речей не произносить, вскрыть меня, чтобы все знали, от чего я умер". Его волю исполнили. Вскрытие показало: разорвалось сердце.

Можно сказать, что этот человек сделал себя сам. Он много достиг – и чинов, и званий. Но не в этом главное. Судьба послала его России в тот переломный момент, когда отменялось крепостное право, когда появился суд присяжных. Всей своей деятельностью он доказал, что в России, как в любом западном государстве можно говорить языком закона.